Станет ли Писториус новым канцлером? Интервью с политологом Алексом Юсуповым
Спасут ли украинские беженцы немецкий пенсионный фонд? Правда ли, что через год любую правительственную коалицию в Германии всегда ругают? Остались ли у Германии танки, чтобы передать их ВСУ? Об этом и о ситуации с пенсиями в стране, реформе Бундесвера и электоральных перспективах министра Писториуса говорим c директором российской программы Фонда Фридриха Эберта политологом Алексом Юсуповым.
Полгода назад вы говорили, что нынешнее правительство приходило к власти, чтобы заниматься домашними делами: почтой, пенсиями и налогом на наследство, а не тем, чем ему, в основном, приходится заниматься. Как вы оцениваете ситуацию с пенсионной системой именно сейчас, когда все о ней так громко заговорили?
Ситуация на самом деле вполне позитивная, что скорее даже неожиданно. Этот год – первый, когда пенсии на Востоке и Западе Германии впервые сравняются по темпам роста. Притом, что пенсии в Германии привязаны к динамике заработных плат и ориентируются на прошлый год.
И вот, после нескольких лет пандемии, зарплаты начинают нагонять отставание, возникшее из-за инфляции и остановки экономики. Пенсии тоже растут, растут существенно; в следующем году они, наверное, будут расти еще больше, потому что вы видите забастовки, видите темп переговоров разных профсоюзов с ассоциациями работодателей о повышении зарплат. То есть, если будут успешные переговоры, то и пенсии продолжат расти дальше.
Так что в целом это хорошо, потому что над немецкой пенсионной системой висит вопросительный знак: сможет ли она справиться с демографическим вызовами, с тем, что Германия – стареющая страна?
Я как раз про этот демографический челлендж.
Цель, которая определена уже несколькими правительствами, заключается в так называемой магической цифре 48%. Если вы работали и жили в Германии 45 лет подряд, выплачивали деньги в Пенсионный фонд, и ваш работодатель в этом участвовал, вам гарантируют, что ваша пенсия будет не меньше 48% от среднестатистического дохода на тот год, когда вы выходите на пенсию.
Зная темпы развития экономики, люди могут планировать. И последние новости о том, что пенсии будут расти, ободряют. Потому что пока система работает, и страхи по поводу того, что она рухнет, на данный момент не обоснованы. Конечно, все зависит от общей экономической обстановки. Но это хорошие новости.
А миллион украинских беженцев способны поправить ситуацию? Насколько вообще немецкое правительство рассчитывает на то, что какая-то часть украинцев останется в стране? Это молодые люди, которые будут работать, зарабатывать деньги и делать отчисления в Пенсионный фонд.
Безусловно, украинцы, которые работают уже сейчас – это позитивный фактор, стабилизирующий пенсионный фонд. Неизвестно, останутся они или уедут. Но факт, что сейчас они участвуют в рынке труда, и для системы это хорошо. Подсчитано, что человек из третьей страны – неважно, мигрант или беженец – приезжающий, чтобы работать в Германии, является профицитным фактором для экономики, поскольку на него не потрачены деньги на его образование, школу, университеты, медицину или пособия в первые 20 – 30 – 40 лет его жизни.
Люди просто приезжают и начинают работать. Чем больше людей попадает на рынок труда – а мы знаем, что интеграция украинских беженцев в немецкий рынок труда идет хорошо – тем лучше для экономики. Мигранты стабилизируют. Это началось в 60-е годы, и продолжается сейчас.
Как насчет успехов Писториуса и его реформы? Помимо того, что теперь украинцам не надо будет подолгу ждать немецких танков. Что бы вы отметили, как главное?
Боюсь вас разочаровать, но немецких танков, которых можно ждать, уже почти не осталось. Теперь Бундесверу самому придется закрывать те пробелы, которые возникли из-за передачи немецкой техники в другие страны. Например, Швейцария отказывается передавать технику Украине, но готова продать ее Германии. Немецкую же технику, которая когда-то давно была продана Швейцарии.
В общем, многого не осталось. Что-то можно брать из резервов. Но реформы, о которых вы говорите, в чем-то сенсационные по своему темпу. Перестановки в руководстве министерства, о которых пишут немецкие СМИ, должны завершиться к концу мая. Это просто стахановские темпы. Речь, в первую очередь, идет о своеобразном кровопускании в руководящих кругах министерства обороны. Из трехсот с чем-то генералов и адмиралов в руководящем звене треть лишится своих постов в ближайшие недели. Одновременная структурная реформа должна означать, что дистанция между министром и теми, кто отвечает за персонал, запасы и закупки, станет меньше.
Судя по тем фамилиям, что мы видим, некоторых людей отправляют на пенсию, некоторых уволят, а люди, которым надо будет заполнять освободившиеся вакансии, это специалисты. По большинству это директора или заместители директоров министерских ведомств, которые занимаются закупками и персоналом, и так далее. Это не политические назначенцы. Позитивная реакция, которую мы видим от всех политических партий, основана на том, что на посты приходят люди, разбирающиеся в том, как работает министерство, и впервые за долгие годы занятые неприятной работой – приведением его в чувство. Это, безусловно, производит позитивное впечатление.
Создается впечатление, что все движется в правильном направлении. Но, наверное, не все немецкие избиратели так думают. Передо мной последний опрос: если бы выборы были в это воскресенье, то партия ХДС победила бы с показателем 30%. То есть, возможно, люди как-то психологически проецируют кризисную ситуацию, вызванную пандемией и войной, на правящую коалицию, отдавая предпочтение ХДС. Или есть другое объяснение?
Мне кажется, здесь нет противоречия. Есть два фактора. Первый – что публичная популярность политиков и популярность партии – все меньше связанны между собой. Если вы посмотрите, во многих опросах Писториус – самый популярный немецкий политик, но это никак не дает дополнительных баллов его партии СДПГ. Я, кстати, не знаю, будете ли вы открывать тотализатор на то, кто станет кандидатом в канцлеры.
Но чем успешнее Писториус, тем больше будет проблем, когда речь зайдет о том, кто от партии пойдет на следующие выборы. Так что через два года нам предстоит интересное время.
Второй фактор заключается в том, что, когда мы сравниваем исторические опросные данные о любых коалиционных правительствах Германии (за исключением, по-моему, одного), через год правления они всегда будут менее популярны, чем сразу после прихода к власти. Это такая константа, что после первого года правления оппозиция всегда в выигрыше. Причем неважно, кто на данный момент находится в оппозиции.
Это банальная психология, состоящая в том, что оппозиция, которая ни за что не отвечает и может громко критиковать правительство, выигрывает приз зрительских симпатий. И надо сказать, что Фридрих Мерц, как лидер оппозиции, очень талантливый политический оратор, и он максимально пользуется возможностью критиковать. Мы помним его поездку в Киев в первом ряду немецких политиков и его речи. Он делает это очень хорошо. Поэтому то, что мы сейчас видим в опросах, не имеет особого значения для того, как пойдет следующая предвыборная гонка. Мы видим это в историческом срезе. После первого года правления все правительства менее популярны, чем в начале пути.