«Это гуманитарная катастрофа» — политолог Алекс Юсупов о законопроекте ЕС о беженцах
Министры внутренних дел стран Евросоюза согласовали новый законопроект об убежище. В Германии он вызвал раскол среди политиков и грозит кризисом для партии «Зелёных» и всей правящей коалиции. Политолог Алекс Юсупов, директор российской программы Фонда Фридриха Эберта, считает этот законопроект катастрофой с гуманитарной точки зрения. Мы публикуем текстовую версию интервью ОстВест с Алексом Юсуповым.
«Это ответ на кризис 2016-2016 годов»
Событие очень большое, потому что, по сути, это ответ на кризис 2015-2016 годов, когда миллион человек прибыл в Европу и, собственно, в Германию. Эти люди прошли через ряд стран, поставив многие национальные правительства перед вопросом — закрывать внутренние границы или не закрывать. Ещё до ковида Шенген, по сути, стал исчезать: страны самовольно начали возводить внутри европейского пространства границы, пограничный и таможенный контроль — это большой кризис. И только восемь лет спустя удалось, возможно, прийти к договорённости министров внутренних дел стран-членов ЕС.
На европейском уровне профильные вопросы решают Советы министров. Есть Совет министров транспорта, есть Совет министров спорта, есть Совет министров образования. Министры внутренних дел занимаются границами и иммиграцией, то есть это внутренний вопрос. Именно поэтому Нэнси Фезер была тем министром, которая огласила вот этот компромисс.
Какие страны были согласны с Германией
И с этой точки зрения, на самом деле большая конструктивная новость, что вообще получилось о чём-то договориться. Мнение Германии о том, что нужно иметь более гуманную систему, разделили в итоге Люксембург – страна с хорошей политической культурой, но не сравнимая ни по экономике, ни по территории. Португалия, у которой действительно вполне гуманитарная миграционная политика, у них есть чему поучиться. И Ирландия, расположенная на острове. То есть коалиция интересов распалась, а все остальные посчитали, что так продолжаться не может.
«Это катастрофа с гуманитарной точки зрения»
И здесь я подхожу к вопросу, почему с гуманитарной точки зрения (то есть с точки зрения, например, партии «Зелёных» или правозащитников, которые считают, что право на убежище – святое право, и с точки зрения людей, которые ищут убежище) это катастрофа. Потому что приходит конец системе, которая давала в прошлом хотя бы шанс на то, чтобы очутиться в безопасной стране, рассматривающий право на убежище, и перспективу человеку, бегущему откуда-то.
Потому что реформа означает, что попасть, например, в Германию и попросить политическое убежище здесь сможет только человек, который спрыгнул с парашютом. Она предусматривает настоящую систему депортации в страну транзита. Например, человек пришёл из Ирака. Раньше он в Германии подавал на убежище, ему даже если и отказывали, но как его депортировать в Ирак – в стране хаос в определённый момент был. Там нет договоренности о приёме своих граждан. То есть получалось, человек застревал в безвременье, а сейчас его можно депортировать или в Венгрию, или Чехию, или Сербию, то есть страны, по которым он шёл пешком.
Это одно из фундаментальных изменений, которое означает, что в самом сердце ЕС, где находится Германия, по сути, конституционное собственное право, написанное чёрным по белому, превращается в фарс. Поэтому гуманитарная катастрофа, когда собственная ценность по истечению этих десятилетий оказывается враньём.
«Мы приближаемся к модели, которую британцы придумали с Руандой»
Я так понимаю, что мы очень близко приближаемся к модели, которую британцы придумали с Руандой. Они договорились со страной, которая не имеет отношения к большинству нелегальных иммигрантов, от которых Великобритания хочет избавиться, стать временным лагерем их размещения. А потом уже в очень долгих, опять же сложных процессах разбираться про гражданство или не гражданство, как договариваться со страной. Но человек этим будет заниматься в не британской институции, а руандской. И Руанда за это получает деньги. И в этом, конечно же, тоже коммерциализация права на убежище.
Европейский Союз пока открытым текстом это не говорит, но мы приближаемся к такой системе. С какими-то странами будут договоренности, что они принимают разного типа людей, которым отказали в убежище. И это тоже, конечно же, совершенно другая система. Ну и вообще физически, чем больше, чем крепче та стена, и чем больше та пропасть, которую мы воздвигаем вокруг Европы, тем менее человечными будут условия на этой границе. Организовать человечно массовое содержание людей без того, чтобы это напоминало в лучшем случае тюрьмы, в худшем случае концлагеря, сложно.
«Жёсткая граница – это всегда антигуманный, античеловечный институт»
То, что Европейский Союз принял такую реформу, не значит, что люди перестанут идти в Европу, это уже не произойдет. То есть какое-то время будет конфликтная ситуация: люди будут продолжать идти, а система будет только выстраиваться. Возможно, лет через 15 это будет отрегулированная система. Люди будут понимать, что у них нет шанса попасть в ЕС, они будут подавать на регулярную трудовую миграцию. В этом есть надежда. Либо их кейсы будут рассматриваться в этих пограничных лагерях, или базах, или станциях. Непонятно, как это назвать. Их ещё нет как таковых.
Но так или иначе это жёсткая граница. Жёсткая граница — это всегда антигуманный, античеловечный институт. Даже демократия не может сделать его каким-то приятным.
В чём поражение Германии
Одним из поражением для Германии является то, что не будет исключения для семей. То есть даже когда стало понятно, что большинство членов ЕС не видят альтернативы лагерям на внешних границах, Германия пыталась предложить систему исключения. Если в пути находятся дети или семьи, чтобы им дали пройти вовнутрь. И уже в более спокойной гуманитарной ситуации занимались рассмотрением документов без гарантий, что они останутся навсегда, но хотя бы условия сделать человечнее. И этого больше не будет. В этом тоже большой элемент гуманитарной катастрофы. Я про это говорю.
«В Германии две сломанных системы миграции»
В Германии две сломанных системы: система нацеленной миграции, где Германия хотела бы сама выбирать людей, которые сюда попадают, и система убежища, где Германия не выбирает, кто сюда попадает. А сюда приходит большое количество людей, и по разным стечением обстоятельств они остаются. То есть начали сейчас ремонтировать вот эту одну систему убежища. Я очень надеюсь, что за во вторую систему возьмутся. Только когда обе они работают, можно удовлетворять свои национальные интересы. Неизменен национальный интерес Германии каждый год привлекать сотни тысяч свежих людей. 400 000 – оценка министерства труда. Если их не будет, то Германии предстоит потеря её богатства и достатка.
Также смотрите сюжет о новом законопроекте ЕС по приёму беженцев и интервью Алекса Юсупова на нашем YouTube-канале: