«Мы имеем все условия для патовой ситуации». Немецкие военные эксперты – о ситуации на украинском фронте

Насколько серьезное преимущество дает ВСУ западная боевая техника? Что может определить успех (или неуспех) контрнаступления украинских частей? Что стало причиной потери первых танков Leopard на фронте, и какие новые тактические приемы стали применять российские войска? Об этом говорим с двумя военными экспертами – доктором Густавом Гресселем, старшим научным сотрудником Европейского совета по международным отношениям, и Ральфом Тиле, полковником Бундесвера в отставке, председателем Военно-политического общества. Они оценили возможный ход боя рядом с запорожским городом Орехов в конце прошлой недели, в ходе которого ВСУ потеряли шестнадцать американских БМП Bradley и три немецких танка Leopard 2.

Густав Грессель. Украинское подразделение хотело обойти российские укрепления, расчистив себе проход через минное поле. И затем, с точки зрения русских, все сложилось очень удачно: сначала боевые вертолеты вывели из строя минные тральщики (модель Leopard 2R), которые шли впереди, а затем – машины в самом хвосте колонны. И вот, оставшаяся техника этого подразделения застряла на минном поле, и они должны были решить: либо пытаться обойти эти машины и прорываться через мины, либо попасть под огонь артиллерии по дороге обратно. Вот почему мы видим так много машин в куче, пытающихся пробить себе путь. В задней части колонны также есть третий подбитый минный тральщик, с помощью которого украинцы, предположительно, пытались подвести подкрепление или помощь, но я должен честно признаться, что не знаю, как он был уничтожен. В этом смысле в этом сражении еще очень много неясного. 

Удары по наступающим украинским частям с большой долей вероятности наносились российскими боевыми вертолетами Ка-52. Раньше они не подлетали к линии фронта, а стреляли издалека залпами неуправляемых ракет в сторону позиций ВСУ. Эффективность таких атак стремилась к нулю. Но теперь ситуация изменилась, и в ход пошли управляемые ракеты. 

Ральф Тиле Они играют важную роль в этих боях. Как можно контролировать перемещения противника, быстро маневрируя и концентрируя свой огонь там, где нужно получить эффект? В этом контексте ударные вертолёты – идеальное средство поражения. Невероятное оружие, в том числе и с точки зрения дальности стрельбы. До десяти километров, с которых один вертолёт в идеальной ситуации может уничтожить до двух десятков единиц техники. Когда они работают в координации с силами на земле, это крайне эффективно. И мы впервые увидели это с российской стороны. В целом, у украинцев, которые сейчас воюют меньшим количеством войск, все еще не так много современных систем вооружения. Им придется следить за тем, чтобы они не тратились бездумно, иначе будет трудно добиться реального успеха на поле боя. И здесь, выражаясь политкорректно, есть потенциал для роста с украинской стороны.  

Некоторые немцы, увидев подбитые немецкие танки на поле боя, высказали предположение, что Леопарды были переоценены, что нужно прекратить поставки военной техники Украине. 

Густав Грессель. Да, неудачи, как бы горьки они ни были, к сожалению, на войне обычное дело. Поэтому если вы поставляете оружие только для того, чтобы оно не было уничтожено, вы не должны поставлять оружие на войну. Вот, что я бы посоветовал всем критикам, которые говорят, что Leopard – это пустая трата времени: экипажи танков Leopard в большинстве своем пережили эту атаку, а некоторые из них даже не были ранены. А это значит, что опыт, усилия, которые были вложены в их подготовку, сохранились, тогда как в случае с другой техникой они были бы потеряны вместе с машиной. Leopard также имеет определенные преимущества с точки зрения эргономики и возможностей управления боем. Их можно использовать в определенных ситуациях, но не во всех. И это не помогает при наезде на мины или артиллерийском обстреле.

Главная проблема с точки зрения ВСУ заключалась в том, что у них не было средств противовоздушной обороны. Или были, но не в этом секторе. И, конечно, такая атака на минном поле становится очень рискованной. Не только из-за боевых вертолетов России, но и из-за боевых беспилотников. Вопрос в том, что пошло не так с координацией на поле боя, и почему не было средств противодействия дронам? Следующая атака ВСУ удалась: та же бригада наступала чуть дальше на запад и там в последующие дни в основном заняла намеченные позиции.

Ответ на этот вопрос напрямую связан с перспективами дальнейшего продвижения украинской армии. 

Ральф Тиле. В целом, в 1990-х годах Запад обладал существенным превосходством в области радиоэлектронной борьбы. Однако это было отодвинуто на задний план, в то время как российские вооруженные силы, а также китайцы, извлекая уроки из разгрома иракских вооруженных сил в 2003 году – как раз из-за отсутствия средств электронной борьбы. Они систематически наращивали потенциал, с помощью которого можно сделать оружие противника неточным, успешно бороться с беспилотниками и спутниковой связью. Это означает, что качество западных систем ограничено качеством систем радиоэлектронной борьбы российской стороны. Таким образом, мы имеем все условия для патовой ситуации, которую теперь можно изменить благодаря удаче, неосторожности, ошибкам руководства. И поскольку эти ошибки случаются с обеих сторон, в принципе, трудно оценить, кто здесь одержит верх. 

Густав Грессель, Следует также сказать, что контратаки с российской стороны пока не увенчались успехом — им не удалось отбросить украинцев на исходные позиции, Россия также понесла большие материальные потери. Это означает, что сейчас боевые действия действительно находятся на острие ножа, удача может сопутствовать как одной, так и другой стороне, и мы увидим в ближайшие несколько дней, что произойдет дальше. Наступление будет определяться тем, действительно ли Украина нашла слабое место в российских линиях обороны. ВСУ уже подошли к ним вплотную.